На юге полуострова Пелопоннес на 75 километров простираются горы Тайгет. Сегодня это всего лишь красивый пейзаж, а когда-то, во времена древней Спарты, согласно некоторым историческим источникам, сюда приносили слабых и больных младенцев, чтобы сбросить их в апофеты (место отказа). Одним из таких апофетов было ущелье Кеадас. Однако современная археология доказала, что это не более чем выдумка.

Место казни

Слово «Спарта» у нас привычно ассоциируется с суровым спартанским воспитанием, военным искусством и железной дисциплиной. И, конечно же, с жестокостью, связанной с целенаправленным уничтожением невинных младенцев, которым не повезло родиться здоровыми. Можно было бы поверить в последнее утверждение, если не знать, что в пропасть бросали также преступников, вероотступников и пленных. Такая смерть считалась позором. Кроме того, спартанцы верили, что души казненных таким образом никогда не найдут покоя, так как их тела не предали земле. Это наказание существовало не только в Спарте с ее Кеадасом. В Афинах было такое же место казни и называлось оно «бездна», или «яма», а в Фессалии — Коракес.

Что же представлял собой Кеадас, куда спартанцы, если верить мифу, бросали преступников, прокаженных, увечных и слабых младенцев?

Судя по описаниям Плутарха, Павсания и более современного французского исследователя О. Райе, посетившего эти места в конце XVIII века, древний Кеадас — пропасть в 10 километрах на северо-запад от Спарты, неподалеку от поселка Трипи. Это ущелье глубиной 600 метров существует и сейчас. Сохранились письменные источники, в которых есть упоминания, что Кеадас стал могилой для вождя мессенцев, героя Второй Мессенской войны Аристомена и его 50 соратников. А вот царя Павсания, наказанного за государственную измену, сбросили в ущелье уже мертвым. Тогда при чем здесь младенцы?

Как рождался миф.

Современные исследователи, проанализировав исторические источники, сделали вывод, что отцом мифа об убиенных спартанских младенцах был Платон, который в своем труде «Государство» предложил таким образом решить проблему улучшения человеческой породы в Афинах.

Плутарх выдал неосуществленные планы за реальность, и миф начал обрастать подробностями. Место действия великий историк перенес в Спарту.
Плутарх выдал неосуществленные планы за реальность, и миф начал обрастать подробностями. Место действия великий историк перенес в Спарту.
А дальше вроде бы Плутарх выдал неосуществленные планы за реальность, и миф начал обрастать подробностями. Место действия великий историк перенес в Спарту, и в своем описании жизни древнеспартанского законодателя Ликурга назвал место, куда спартанцы сбрасывали новорожденных, — Кеадас. Кроме того, он писал, что при появлении ребенка на свет родители были обязаны приносить его старейшинам. Те внимательно осматривали младенца и решали, жить ему или нет. Здоровых детей отправляли на воспитание, а тех, у кого были врожденные уродства, бросали в ущелье, чтобы в дальнейшем инвалиды не создавали проблем государству. Судьба искусственного отбора ждала не только неполноценных младенцев, но и рожденных от нежелательной беременности. Что касается последнего, то именно так, согласно Плутарху, древние спартанцы планировали семью — путем детоубийства уменьшая количество ненужных едоков.

Вроде бы выходило у Плутарха все складно и логично. Однако ученые нашли кое-какие «но». Так, некоторые известные спартанские личности страдали тем или иным увечьем. Например, царь Спарты Агесилай имел врожденную хромоту. А во времена Второй Мессенской войны хромой поэт Тиртей сочинял песни, поднимавшие военный дух спартанцев, прославлял спартанскую фалангу и восторгался погибшими за родину воинами. Убедительно звучали и летописные слова одного хромого спартанца, который отправился на войну и, подвергаясь там насмешкам, иронично заявил: «На войне нужны люди, которые будут оставаться на месте, а не те, которые полагаются на свои ноги и бегут».

В итоге у исследователей Спарты возникли серьезные сомнения, которые необходимо было разрешить и докопаться до истины.