Как много тех, с кем можно лечь в постель,
Как мало тех, с кем хочется проснуться…
И утром, расставаясь улыбнуться,
И помахать рукой, и улыбнуться,
И целый день, волнуясь, ждать вестей.

Как много тех, с кем можно просто жить,
Пить утром кофе, говорить и спорить…
С кем можно ездить отдыхать на море,
И, как положено – и в радости, и в горе
Быть рядом… Но при этом не любить…

Как мало тех, с кем хочется мечтать!
Смотреть, как облака роятся в небе,
Писать слова любви на первом снеге,
И думать лишь об этом человеке…
И счастья большего не знать и не желать.

Как мало тех, с кем можно помолчать,
Кто понимает с полуслова, с полувзгляда,
Кому не жалко год за годом отдавать,
И за кого ты сможешь, как награду,
Любую боль, любую казнь принять…

Вот так и вьётся эта канитель -
Легко встречаются, без боли расстаются…
Все потому, что много тех, с кем можно лечь в постель.
Все потому, что мало тех, с кем хочется проснуться.

Как много тех, с кем можно лечь в постель…
Как мало тех, с кем хочется проснуться…
И жизнь плетёт нас, словно канитель…
Сдвигая, будто при гадании на блюдце.

Мы мечемся: – работа… быт… дела…
Кто хочет слышать- всё же должен слушать…
А на бегу- заметишь лишь тела…
Остановитесь… чтоб увидеть душу.

Мы выбираем сердцем – по уму…
Порой боимся на улыбку- улыбнуться,
Но душу открываем лишь тому,
С которым и захочется проснуться. .

Как много тех, с кем можно говорить.
Как мало тех, с кем трепетно молчание.
Когда надежды тоненькая нить
Меж нами, как простое понимание.

Как много тех, с кем можно горевать,
Вопросами подогревать сомнения.
Как мало тех, с кем можно узнавать
Себя, как нашей жизни отражение.

Как много тех, с кем лучше бы молчать,
Кому не проболтаться бы в печали.
Как мало тех, кому мы доверять
Могли бы то, что от себя скрывали.

С кем силы мы душевные найдем,
Кому душОй и сердцем слепо верим.
Кого мы непременно позовем,
Когда беда откроет наши двери.

Как мало их, с кем можно – не мудря.
С кем мы печаль и радость пригубили.
Возможно, только им благодаря
Мы этот мир изменчивый любили.

Э. Асадов.

Люди обнимаются во сне,
Душами друг друга укрывая.
Крылья и хрустальные пенсне
Сложены заботливо по краю.
Люди улыбаются во сне
Дольками нетронутого детства.
Тает на подушках горький снег
Сором повседневного соседства.
Как же всё сплетается во сне!
Пальцы, ноги, шорохи дыханий,
Ночь и свет фонарный на стене,
Близость и бескрайность расстояний.
Только ничего реальней нет,
Чем под боком дремлющее счастье.
Люди не способны разлучаться,
Если обнимаются во сне!

© Светлана Макарьина

Я сегодня такая странная,
Даже счастлива в одиночестве...
Кофта мятая, носки рваные
И никто не зовёт по отчеству.
Я сегодня такая домашняя -
Волосы заплела косичкою,
Лицо заспано, не накрашено...
Наблюдаю в окно за птичками.
Планы на день - совсем не сложные:
Тёплый плед, пара дисков с фильмами,
Растворимый какао с мороженным,
В ванной час с пузырями мыльными...
А вчера я была успешною -
Платье строгое, губы алые.
Принимала решенья поспешные,
Только внешне ничуть не усталая...
Ну а завтра решусь побыть глупою
И оденусь как-то немыслимо,
Озорной всех улыбкой запутаю,
Собью с толка безумными мыслями...
Ты люби меня только по-прежнему,
Ты люби меня - ту, настоящую,
Что не спрячешь под яркой одеждою -
В груди сердце тихонько стучащее...

Евгения Весенняя

Дорогое лекарство - нежность.
Принимать каждый день по капле,
добавлять по чуть-чуть во фразы
перед каждым приёмом речи.
Очень хрупкая упаковка,
очень маленький срок хранения.
(Только - в тёплом и светлом месте!
Только в любящем чьём-то сердце...)
Показания к применению: одиночество, боль, обида,
ядовитая злая горечь, острый приступ мизантропии.
Дорогое лекарство нежность
аллергии не вызывает.
Только с фальшью несовместимо
дорогое лекарство нежность.
До чего ж мы с тобой богаты, если можем себе позволить
Дорогое лекарство: нежность...(с)

Хочется добавить последнюю фразу, можно?)
"срок хранения неограничен"

Будь, пожалуйста,
послабее.
Будь,
пожалуйста.
И тогда подарю тебе я
чудо
запросто.
И тогда я вымахну -
вырасту,
стану особенным.
Из горящего дома вынесу
тебя,
сонную.
Я решусь на всё неизвестное,
на всё безрассудное, -
в море брошусь,
густое,
зловещее, -
и спасу тебя!..
Это будет
сердцем велено мне,
сердцем велено...
Но ведь ты же
сильнее меня,
сильней
и уверенней!
Ты сама готова спасать других
от уныния тяжкого.
Ты сама не боишься ни свиста пурги,
ни огня хрустящего.
Не заблудишься,
не утонешь,
зла не накопишь.
Не заплачешь
и не застонешь,
если захочешь.
Станешь плавной
и станешь ветреной,
если захочешь...
Мне с тобою -
такой уверенной -
трудно
очень.

Хоть нарочно,
хоть на мгновенье, -
я прошу,
робея, -
помоги мне в себя поверить,
стань
слабее.

@ Роберт Рождественский

Как хорошо сказал.

Как красиво.....романтично и нежно)

Да, сама. Первые опыты коллажей

Глаза умеют говорить,
Кричать от счастья или плакать,
Глазами можно ободрить,
С ума свести, пуститься в драку.. .

Словами можно обмануть,
Глазами это -невозможно.
Во взгляде можно утонуть,
Если смотреть неосторожно.. .

Не знают устали глаза,
Что видят всюду, то внимают,
Пусть не коснется их слеза,
Лишь счастьем пусть они сияют.

Их взгляд, как меч, пронзает все,
Они - как древний врачеватель,
Они - с душою заодно,
Так сотворил их наш создатель.

Когда душа любви полна,
Глаза загадочны, как вечность,
В них счастья светится волна
На море жизни безмятежной.

МАСКИ

Смеюсь навзрыд среди кривых зеркал,
Меня, должно быть, ловко разыграли:
Крючки носов и до ушей оскал -
Как на венецианском карнавале

Что делать мне? Бежать, да поскорей?
А может, вместе с ними веселиться?
Надеюсь я - под маскою зверей
У многих человеческие лица.

Все в масках, париках - все, как один.
Кто сказочен, а кто - литературен.
Сосед мой справа - грустный арлекин,
Другой палач, а каждый третий - дурень.

Я в хоровод вступаю хохоча,
Но все-таки мне неспокойно с ними, -
А вдруг кому-то маска палача
Понравится, и он ее не снимет?

Вдруг арлекин навеки загрустит,
Любуясь сам своим лицом печальным?
Что, если дурень свой дурацкий вид
Так и забудет на лице нормальном?

Вокруг меня смыкается кольцо,
Меня хватают, вовлекают в пляску.
Так-так, мое обычное лицо
Все остальные приняли за маску.

Петарды, конфетти! Но все не так...
И маски на меня глядят с укором.
Они кричат, что я опять не в такт,
Что наступаю на ноги партнерам.

Смеются злые маски надо мной,
Веселые - те начинают злиться,
За маской пряча, словно за стеной,
Свои людские подлинные лица.

За музами гоняюсь по пятам,
Но ни одну не попрошу открыться:
Что, если маски сброшены, а там
Все те же полумаски-полулица?

Я в тайну масок все-таки проник.
Уверен я, что мой анализ точен:
И маска равнодушья у иных -
Защита от плевков и от пощечин.

Но если был без маски подлецом,
Носи ее. А вы? У вас все ясно.
Зачем скрываться под чужим лицом,
Когда свое, воистину, прекрасно?

Как доброго лица не прозевать,
Как честных угадать наверняка мне?
Они решили маски надевать,
Чтоб не разбить свое лицо о камни.

Владимир Высоцкий